/ О беременности / Роды / После родов

После роддома.

Как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Вот и я, выпорхнув из уютного родительского гнезда в авангардную берлогу супруга, представляла себе идиллические картинки будущего. Что-то из серии: появляется малыш, наконец-то сбывается мечта моей мамы и она увольняется с работы, дабы посвящать себя внуку. Ну, а я в этих мечтах (как типичное журналистское существо) представлялась себе впахивающей за редакторским столом. Но… муж мой, будучи человеком непредсказуемым, в один прекрасный день пришел домой, гордо размахивая билетами и радостно объявляя: "Любимая, мы едем в Новосибирск!" Вот этого в моих планах уж точно не было. Но что поделать - спутника жизни выбирала я сама, а потому как та самая декабристская жена поехала за любимым в неизвестную Сибирь.

Вот так получилось, что мои родители остались на далеком Сахалине, а я очутилась в Новосибирске в компании мужа. Ни родственников, ни друзей, никого… Но, если честно, поначалу меня это никак не смущало, до тех пор пока наша семья не стала немножечко больше и в доме появилась Ксюха. А вот теперь я бы хотела, возможно, немножечко помочь молодым мамам, которые как огня боятся появления на свет своих детей. Итак, чего боялась я.

А роды - это очень больно?

Честно признаюсь, не знаю. Поскольку кесарево было мне показано. Правда, схватки начались в утро того самого операционного дня, так что Ксень появился на свет не по плану врачей, а по замыслу природы. Правда, с врачебной помощью. Итак, кесарево. Во-первых, страшно раздражал запрет на ужин (я его-таки нарушила и съела один банан в 8 вечера). Но утром все равно делали повторную клизму (которая просто необходима и пережить ее придется), и она сделала свое доброе дело. Потом было по-настоящему весело. Мне выдали сиреневенькую рубашонку, которая как нельзя лучше подходила к моему ну очень белому цвету кожи, причем рубашечка 58 размерчика (с моим-то беременным 48) была мягко скажем завлекущая. Регулярные автоклавные процедуры превратили ее в балахончик с массой разрезов. В общем, красота, добавьте сюда белую косынку на голове бахилы размера эдак 46. Вот в таком обличье положили меня на каталку, накрыли белой простыней и вручили в руки пробирку с кровью (назначение последней для меня до сих пор загадка). Поскольку девушка я юморная, первое, что пришло на ум - старый добрый анекдот про то как больной спрашивал у везущей его на каталке сестры: - Сестра, а сестра, может в реанимацию?, - Больной, врач сказал в морг, значит в морг." Его я и рассказала везущей мою каталку акушерке. То, как она хохотала - не расскажешь. Дальше было веселее, пролежав 20 минут на операционном столе, я решила, что меня все просто забыли и стала аукать и петь. Тут пришли веселые такие анестезиологи и стали меня всячески смешить. Вот такой был дивный настрой перед рождением моей крохи. На вопрос кого жду - ответила анестезиологу, что Никитку, а когда ребенок родился, он посмотрел на меня лукаво и сказал: "Неет, тут НикитА!"

Правда потом, лежа в реанимации и кусая подушку от невероятной боли, плача и умоляя врачей хоть что-нибудь сделать, я обещала себе, что никогда больше рожать не буду! А ещё, через сутки, когда меня заставили встать (ну нужно это, что поделаешь) и гулять по коридору в положении "буквы зю", и с каждым шагом вспоминая Русалочку Андерсена, уже клялась себе в том, что второго ребенка не будет никогда! Но это было лишь в первые сутки, как только мне принесли этот маленький сопящий сверток, все так сжалось внутри и как-то не верилось, что это - моё! Та самая плоть от плоти и кровь от крови.

Благо в сегодняшних родильных домах детки лежат в палатах с мамами, поскольку я лежала на сервисном обслуживании, то в палате нас было четверо - я, соседка Таня и наши дети. Кстати, Ксению я забрала из детского отделения уже на вторые сутки, хотя после операции положено на 4-е. Но как я могла ее оставить там одну, пусть даже в компании сверстников и медсестер?! Поэтому, уже на второй день началось познание азов материнства. Вечно мокрые пеленки, бесконечное прикладывание к груди, мытье нашей маленькой попы под краном и сон в обнимку… Но тогда жизнь казалась раем. Мы вместе спали, вместе ели, все было тихо и спокойно. Но ничто не вечно. Настал долгожданный день выписки. Наш папа радостно пришел в роддом, забыв одеяльце. Пришлось ему мчаться за оным домой, благо роддом был во дворе. И вот, Ксеньку запеленали, закрутили и вручили нам счастливым и растерянным. Муж по-хозяйски взял малышку на руки (этому он уже успел обучиться за время посещений) и мы радостно отправились домой.

А что делать дома?

Ксения проявила чудо благородства. Она проспала весь первый день пребывания дома. До позднего вечера. За это время я успела ликвидировать следы недельной холостяцкой жизни моего мужа. А потом началось. Хотя, если честно, первый месяц мы провели довольно мирно. Ксюх ел, крепчал, спал и иногда реагировал на внешние раздражители. Окончательно окрепнув (1100 г за месяц) она решила проявить себя во всей красе и испытать невероятно музыкальный инструмент, именуемый в народе нервами. Вот здесь я очень пожалела, что никого рядом не было.

Мой муж очень хороший человек, но отцовский долг он воспринимает как одеть, обуть, накормить, проще сказать - заработать денег. Так что с утра и до вечера трогать его нельзя, поскольку он занят этим самым зарабатыванием, а с вечера до утра трогать его тоже нельзя, потому что ему требуется отдых. Вот здесь я столкнулась с проблемой пребывания с малышкой один на один. Добавьте сюда послеродовою депрессию, и жизнь мёдом не покажется. Во-первых, Ксеня совершенно не желала лежать, а сидеть, как вы сами понимаете, не могла, постоянное ношение малышки на руках - тоже не лучшая перспектива. Вот тут пришлось применять всю природную смекалку. От сумки-перевязи-слинга, до лежания на животе и наблюдения за мамой. Кстати, в 4 месяца мы уже дружно пекли блины, то есть, пекла я, а Ксенька сидела в "кенгурушке". Конечно, постоянное общение и заточение в 4 стенах угнетало. Поэтому мы выбирались в "свет". Ксеня на эти вылазки реагировала со спокойствием мамонта. Она просто спала в коляске или "кенге", а мы уже отрывались. Сидели в летних кафешках, слушали музыку в первомайском сквере, и вообще нам просто было хорошо. А потом начались походы в бассейн, где моя дочь, спустя месяц истошного крика, ныряла как заправский пловец. Тоже, скажу вам, развлечение :)

А как совместить работу по дому и детку?

Конечно, домашний уют на какое-то время пришлось забыть, особенно в период приступа депрессии. Тогда я просто варила пельмени из пачки и делала овощные салаты, потому что на большее сил не хватало, но это явление проходящее, поверьте! Ничего, пережили и в доме вновь запахло пирогами. Что я делала. Поскольку Ксюх напрочь отказывался оставаться в одиночестве, я старалась сделать какую-то работу пока дочка спала (но не забывала и про получасовой отдых для себя, любимой). Никто не умер от того, что я не помыла тарелки или не пропылесосила. Откладывала какие-то дела на завтра, а то и на послезавтра. Но обязательный отдых в обществе чашки чая с молоком и журнала был обязательным! Когда Ксень бодрствовал, я укладывала ее в манеж (маму видно - игрушки есть, а плюс ко всему - смена обстановки) и возилась на кухне. Еще мне очень повезло с соседями. У них тоже малыш и мы со Светланой частенько подкидывали чад друг ко другу, успевая за этот спасительный час переделать массу важных дел. Потом я пригласила приходящую няню и три часа в день могла гулять по магазинам и заниматься своими делами. В общем, вариантов, как вы понимаете, масса.

А что насчет поликлиник?

Вот это - тема для отдельного топика! С нашими поликлиниками борьба у меня шла не на жизнь. Напрочь убивало то, что врачи так и не могли договориться друг с другом. Моей месячной крохе выписывали массу лекарств (мы этот список радостно вышвырнули в ведро). Но борьба продолжалась, что ж, о ней я действительно лучше напишу отдельно. А заодно и продолжу рассказ о том, как мы пытаемся познавать азы воспитания и боремся с кризисом первого года жизни.

Так что, до скорой встречи.

Ирина Лешукова
20.11.02

восстановление после родов Другие статьи автора