/ О беременности / Роды / Рассказы о родах и истории родов / Роддом при ЦКБ СО РАН г. Новосибирска

«В тот момент могла подписать что угодно: от дарственной на квартиру до согласия на эвтаназию…»

Роды посредством кесарева сечения, роддом ЦКБ СО РАН, 8 февраля 2015 года

Наша девочка оказалась настоящей леди - решила появиться на свет точно в предполагаемую дату родов.

Накануне, 7 февраля я, как обычно, легла спать где-то в районе половины одиннадцатого в палате отделения патологии беременности. А уже через полтора часа проснулась от странного чувства. Надо сказать, что никаких предвестников, тренировочных схваток у меня не было. Ну, или я не поняла, что это были они.

” Пока я медленно просыпалась и соображала, что происходит, где-то внутри меня произошел беззвучный хлопок. Я вскочила буквально через секунду, которой хватило, чтобы понять, что лопнул околоплодный пузырь.

Таким образом, воды отошли буквально в несколько минут первого часа ночи. Они были совершенно прозрачными, но их было очень много - явно больше стакана, скорее ближе к литру (хотя многоводие мне не ставили). Схваток не было.

Я быстренько собрала вещи и отправилась на сестринский пост, предвкушая веселую ночь и полдня. Медсестра сходила за врачом, и где-то в 0.30 Надежда Михайловна Павлюк провела осмотр: раскрытие два пальца. Схваток по-прежнему не было. «Ну, что, - сказала она, - сейчас пойдешь вниз, еще часов шесть будем наблюдать за раскрытием».

”  Медсестра сопроводила меня до палаты, где подождала, пока я сниму постельное белье. Это, кстати, отдельно доставляет: снимать и надевать постельное белье должна сама роженица. Мне-то казалось, что это входит в обязанности санитарок.

Спустились на первый этаж, где медсестра ОПБ передала меня акушерке. В 0.45 мне поставили клизму. Тут и начались схватки. Незабываемо. Полный кишечник, огромный живот, очень хочется в туалет — и тут схватка. Схватки сразу же пошли очень сильные, болезненные и частые, раз в 2-3 минуты. С этого момента меня почему-то начал преследовать запах курева, в том числе и в родзале, и в операционной казалось, что пахнет такой застарелой прокуренной комнатой. Какой-то глюк организма, видимо.

 Где-то в районе 1.45 меня, наконец, привели в родзал №3. Акушерка, молодая девица по имени Екатерина выдала постельное белье, сказала надеть. Однако схватки стали такими сильными, что меня хватило только на простынь и наволочку, надеть пододеяльник я так и не смогла. Акушерка в это время ходила по родзалу и готовилась к родам. При этом вид у нее был примерно такой: ну чего ты тут корчишься, как будто умираешь, всем больно и все терпят. То есть выражение лица было недовольно-раздраженное.

” Я не кричала, не жаловалась, хотя мне и правда казалось, что меня разрывает изнутри, и следующую схватку я не переживу.

Очень хотелось вцепиться зубами в матрац.

” Вместо этого я пыталась дышать, как учили на курсах. Не помогало от слова «совсем». Акушерка сказала, что так неправильно. Надо по-другому. Стала дышать, как сказала она. Лучше не стало.

Тем временем меня начала бить дрожь, хотя в родзале было тепло, конечно. В это время акушерка решила поставить мне катетер в вену. Конечно же, была очень недовольна, что рука ходит ходуном (можно подумать, я ее специально трясла). Я сказала, что у меня изжога. Посчитала, что это достаточно важный момент. Акушерка скучно начала рассказывать, что, мол, матка давит на желудок... Ну, ок, я предупредила.

В 2.45 пришла Надежда Михайловна. Глядя, как я корчусь, сказала: «Ну, давай посмотрим. Я очень удивлюсь, если у тебя там уже приличное раскрытие». И тут же после осмотра сказала, что раскрытие почти полное.

” Мне помогли перелечь на кресло, велели терпеть дальше — ребенок все еще был высоко. Теперь уже Надежда Михайловна сказала, что я неправильно дышу и выдала свой вариант. Помогло примерно как и предыдущие, то есть никак.

Поставили какое-то обезболивающее - без результата. Надежда Михайловна, в отличие от Екатерины, умеренно мне посочувствовала и пыталась приободрить. Разговаривала со мной, чтобы отвлечь, спрашивала что-то, а я даже ответить ничего не могла, так скручивало. В какой-то момент выяснилось, что у меня полный мочевой пузырь. Акушерка отругала меня, что я не воспользовалась судном, которое она мне принесла еще к кушетке. А меня крутило так, что я даже встать сама не могла, не говоря уже о том, чтобы пройти несколько шагов до судна. И она это прекрасно видела, когда меня на кресло переводили.

Вскоре пришла заведующая, на тот момент Ольга Владимировна Плюснина. Тоже стала смотреть. Сидела передо мной и рукой проверяла, как далеко головка ребенка, а сама при этом буквально засыпала.

” Она тоже сказала, что я неправильно дышу, и выдала свой вариант. Туда же!..

В 4.45 ситуация вообще не поменялась. Раскрытие почти полное, ребенок высоко и не опускается. Схватки стали стихать. Заведующая предложила попробовать потужиться — ничего особо не получилось. Тогда она вяло предложила еще полчаса покапать окситоцин — вдруг поможет. Но тут уже я практически закричала: «Нет!». Принесли согласие на кесарево. С большим трудом его подписала, поскольку последние три часа меня почти непрерывно била крупная дрожь.

” Но вообще я в тот момент могла подписать что угодно: от дарственной на квартиру до согласия на эвтаназию. До сих пор не понимаю, как это можно считать добровольным согласием дееспособного человека.

Помогли перебраться на каталку и повезли в операционную. Опять же с большим трудом (из-за дрожи) поставили обезболивающее. Вообще, анестезиолог мне не особо понравилась. Сначала она чуть ли не орала на меня, чтобы я наклонилась вперед, сидя на операционном столе, и округлила спину. Пока уже медсестра не сказала ей, что я не могу наклониться сильнее - грудь уже упирается в живот. Потом она требовала опустить плечи, а я не могла понять, чего она хочет, и снова пыталась наклоняться. Пока медсестра не положила руки мне на плечи и не надавила. Только тогда до меня дошло - вменяемостью в этот момент и не пахло. Людям в таком состоянии надо не словами объяснять, а действиями, как медсестра сделала.

” Мне было очень трудно говорить, но я все же снова сказала, что у меня изжога. Это важно! От меня опять отмахнулись. Зато сколько было удивленно-недовольных воплей, когда меня уложили, и меня тут же вырвало желудочным соком. Какая неожиданность!

Когда все убрали и вернулись собственно к операции, оказалось, что анестезия не помогла, судя по всему, — я чувствовала, как анестезиолог тыкала меня иголкой. В итоге сделали общий наркоз: дали кислородную маску, велели вдохнуть и я отключилась. Очнулась уже в палате интенсивной терапии. С очень сильной крупной дрожью. Оказалось, что я, будучи под наркозом, умудрилась сорвать повязку со шва. Медсестра как раз накладывала новую. Наказала больше не срывать и ушла.

” Зато пришла «добрая» медсестра ПИТа по имени Наталья. И сразу же начала меня отчитывать в стиле, мол, не могла еще немного потерпеть и родить сама, все терпят и ничего. Надо ли говорить, что ее мнение никто не спрашивал?

Мысленно послала ее к черту, а вслух спросила, почему меня так колотит и как долго это еще будет. Она буркнула, что это от наркоза, у всех по-разному и что я сама это выбрала и ушла. Не стала разочаровывать ее тем, что дрожь начала меня бить задолго до наркоза и уж это я точно не выбирала. Трясло еще примерно час. Потом отпустило.

”  Я повернула голову и увидела на тумбочке карточку от роддома, в которой было написано, что меня поздравляют с рождением дочери. Из нее я и узнала, что моя девочка родилась в 5.11, а также ее параметры.

В восемь утра заступила новая смена, а вместе с ней замечательные медсестра (тоже Наталья) и анестезиолог Ольга Анатольевна Гилева. Сначала пришла медсестра. Очень ласково поговорила со мной, расспросила о самочувствии, подбодрила, сказала, что с девочкой и со мной все хорошо и теперь моя главная задача - побыстрее восстановиться, потому что я очень нужна дочке. Потом пришла Ольга Анатольевна. Долго, около получаса разговаривала со мной. Сначала стала говорить мне о том, что кесарево - это ничего страшного, что я ни в чем не виновата.

”  Я сразу дала ей понять, что никакой вины не испытываю, себя не корю и вообще считаю, что приняла правильное решение. После этого мы уже обсуждали только вопросы восстановления после операции, налаживания грудного вскармливания и ухода за ребенком.

Очень милая и душевная женщина. Рассказала много полезного и подбодрила. После ее ухода Наталья сказала, что мне надо потихоньку начинать переворачиваться с боку на бок, чем я и занялась. В час дня принесли обед: куриный бульон с брикетиком куриного фарша. Бульон я выпила, а курицу поела лишь немного - есть не хотелось, поскольку с утра мне поставили капельницу с глюкозой. Около двух часов дня Наталья сказала, что надо попробовать подняться. Под ее присмотром я встала с кровати и немного походила по палате. Она меня похвалила и сказала, что теперь лучше поспать и набраться сил. А в пять, если все будет хорошо, можно будет переводиться в послеродовое. В пять все было хорошо. Наталья на всякий случай спросила, смогу ли я дойти сама или лучше на каталке. Я улыбнулась и сказала, что уж как-нибудь пешком. Она похвалила меня за бодрый настрой, и мы пошли на второй этаж. Там мы с Натальей тепло попрощались, и я осталась в палате в одиночестве. В семь принесли ужин - тот же бульон с куриным брикетом. На этот раз съела все, есть уже хотелось. В девятом часу пошла в детское отделение, там мне показали мою девочку. А потом наступила единственная ночь, которую мы провели не вместе

” Утром пришла заведующая отделением новорожденных, энергичная молодая дама и спросила о моем самочувствии и готовности забрать ребенка. Я сказала, что чувствую себя хорошо. И через час мне привезли мою доченьку. В общем, все у нас прошло благополучно в итоге.

Напоследок хочу выразить особую благодарность за чуткость и человеческое отношение Наталье из ПИТ и Ольге Анатольевне и сказать пару слов по поводу кесарева. Действительно, сейчас на будущих мам оказывается очень сильное давление по поводу необходимости естественных родов. Я и сама была настроена на них. И даже пару раз впадала в истерику, когда на последних неделях сначала Серебренникова, а потом и мой гинеколог заговорили о том, что не стоит исключать вариант КС. Однако хорошенько все обдумав, я пришла к выводу, что ЕР или КС - это всего лишь варианты, каждый из которых подходит в своем случае. И нет нужды упираться рогом в один из них. В моем случае, я считаю, решение было совершенно верным. Для дочки, для меня и для нас вместе.

” Бояться кесарева сечения совершенно не нужно, во всяком случае, не больше, чем естественных родов. Просто есть план «А» и есть план «Б», какой-то из них окажется рабочим. Только и всего.

Ну и просто пара наблюдений еще.

Первое наблюдение.Моя соседка по палате рожала естественно. Говорила потом, что врачи кричали на нее, что она неправильно тужится. А она ничего не чувствовала, поскольку после эпидуралки ее не отпустило. В итоге порвалась весьма сильно, получила месячный запрет сидеть и пару дней еле ползала по палате. Когда ей на следующий день после родов сказали, что принесут ребенка, она была в ужасе, потому что чувствовала сильную слабость и не представляла, как будет управляться с ним. А ребенка, в конце концов, доставали вакуумным экстрактором. В итоге неонатолог на следующий день обнаружила гематому и трещину, и началась у соседки и ее малыша веселая жизнь: сначала УЗИ в роддоме, потом малыша повезли в другую больницу делать еще снимки, а мама в это время не находила себе места в роддоме. В итоге, когда мы выписывались, они собирались на следующий день переводиться в неврологическую больницу. «На всякий случай», как сказала Серебренникова, принимавшая эти роды. Вот такая естественность.

Второе наблюдение.В кабинете физиотерапии встретились с барышней, которая лежала в соседней палате в отделении патологии. Естественно, обменялись информацией как у кого прошло. И она, родившая естественно на пару дней раньше, сказала: «Да ты скачешь козликом, бодрее меня!» Я сама, общаясь в течение пяти дней с другими мамочками и глядя вокруг, сделала вывод, что чувствую себя явно лучше многих «естественниц». Я, конечно, понимаю, что мне, в общем-то, повезло. И что некоторым бывает не просто плохо, а очень плохо после кесарева. Но это не отменяет того факта, что женщины, рожавшие естественно, выглядят и чувствуют себя зачастую достаточно плачевно. А это наводит на мысль, что естественные роды для современных женщин не так уж и естественны. И медицина сыграла в этом не последнюю роль. Женщины, которые раньше не смогли бы естественным образом забеременеть, или выносить, или родить ребенка, сейчас становятся вполне счастливыми матерями. Но не всегда естественными способами. И это надо понять и принять.

И еще один момент.«Добрая» медсестра Наталья сказала мне, что я должна была подумать о ребенке и терпеть ради него. Не стала говорить ей, что в том числе о ребенке я и думала, когда подписывала согласие на КС. Не думаю, что девочке было очень здорово в эти пять часов и не думаю, что ей пошло бы на пользу, если бы мне поставили окситоцин. Зато я уверена, что для нее определенно было лучше, что уже через сутки у нее была бодрая, практически здоровая мама, которая могла заботиться о ней в полную силу, не отвлекаясь на собственные проблемы со здоровьем.

В общем, я считаю, надо просто осознать, что естественные роды - это не всегда лучший вариант, не слушать дур-медсестер и быть готовой, если придется, принять правильное решение, а после не испытывать по этому поводу чувства вины.

для беременных , кесарево сечение , роддом , родовая боль