Начало истории: «Все круги Северска. Часть I. Отделение патологии беременности»
Понимаю, что правдивый рассказ о моих родах может отбить желание ехать в Северск у многих, кто об этом подумывает. Во многом лично я вижу ошибки и несогласованность действий персонала, хотя у тех, кто здесь родил более удачно, подробный рассказ вызовет только непонимание. Не знаю, как бы сложилась ситуация, решись я рожать, как в прошлые два раза в 4-м роддоме Новосибирска. Возможно, так же. Я твердо решила ничего не анализировать: как случилось, так случилось. Как бы то ни было, и я, и сынок живы, более-менее здоровы, и только от нас зависит, как будет дальше.
Началось с того последнее УЗИ и доплер показали некоторое ухудшение показателей у ребенка, КТГ последние два дня были тоже не очень.
” Да и пошла 41-я неделя, а тут даже беременных без патологий все-таки пытаются на таком сроке стимулировать. Я согласилась на стимуляцию гелем, хотя и без нее схватки, по словам врачей – тренировочные, шли уже 3 дня.
После первой порции они просто усилились, но я даже сходила с приехавшими мужем и сыновьями погулять, поели мороженого с кофе. После второй в 17.00 стали прямо мощными и с интервалом минуты 2-3. Начали подтекать воды, я сказала врачу, и она спустила их полностью.
Схватки усиливались, меня тут же перевели в родзал, было около 18.30. К 22.00 я уже была без сил, попросила эпидуралку, муж был против, я колебалась. Постоянно снимали КТГ, и оно врачу очень не нравилось.
” Около 23.00 врач посмотрела раскрытие, всего 4 см, КТГ стало еще хуже, и она предложила кесарево в интересах ребенка. Я согласилась без сомнений, в моей ситуации это было, наверное, единственным выходом.
Эпидуралку поставить в итоге не смогли, делали под общим наркозом. Сынок родился в 0.40. Я этого, конечно, не помню, но мужу дали подержать, хотя на грудь, как это здесь принято, не клали. Сразу унесли замерять билирубин, он ожидаемо оказался высоким, и сыночка сразу же положили под лампу в реанимации. Уже днем, когда я встала (а тут после кесарева заставляют вставать часов через 7-8-10) и пошла в детское, нам сказали, что, за исключением высокого билирубина, сынок абсолютно здоров, все внутренние органы и системы в полной норме, т.е. мы по сути отделались легким испугом.
” Билирубин нарастал высокими темпами, и пришлось делать заменное переливание крови. Это было ожидаемо. После него уже на следующий день билирубин заметно снизился, но малыша продолжали «светить» под лампой.
В реанимации разрешены посещения три раза в день, и, если ребенок не в критическом состоянии, его дают на руки. Кормить пока не разрешают, якобы в молоке тоже есть антитела, но сцеживаться просят, и говорят, что кормить я буду, другой вопрос - когда. Возможно, уже завтра, возможно, придется подождать еще пару дней. Молока у меня, как всегда, на все отделение. Обидно. Кто-то жалуется, что не хватает, умоляет о докорме, который не дают, а я лопаюсь и боюсь лактостаза.
*****
На четвертый день я по-прежнему в акушерском отделении. Вокруг ходят «обычные» мамы с детками на руках и в каталках. Мне досталась отдельная палата, чему я очень рада. Немного грустно смотреть на пустую каталку для малыша, но меня держит то, что с сыном в целом все в порядке, лечение лампой идет на пользу, и реанимация совсем рядом. Я хожу туда три раза в день, в 12.00, в 15.00 и в 18.00. Сейчас там 5 малышей, все с разными состояниями. Еще один, похоже, тоже жертва резус-конфликта, один просто чуток недоношенный, одну девочку, тоже мамочки из Новосибирска, положили сегодня, хотя уже хотели выписывать. У малышки что-то с сердечком. И еще один малыш с какой-то инфекцией. Местных мам уже некоторых выписали, и они просто приходят три раза в день сюда.
” Благодаря тому, что Северский роддом маленький, количество персонала в реанимации равно или совсем немного меньше, чем пациентов. Сейчас там три медсестры на пять малышей. Врач находится в отделении круглосуточно. Папам посещения реанимации также разрешены, и вроде бы и бабушкам, но я пока ни одной не видела.
При входе надо надевать халат, платок и маску, мыть и дезинфицировать руки. На руки ребенка взять можно, если в данный момент он не в критическом состоянии, не получает капельницу и не подключен к аппарату. Мне впервые дали на руки моего Сашку только на второй день вечером, первые дни он был под лампой беспрерывно. Сегодня давали два раза, последний раз вечером, почти на час. В принципе, можно было сидеть там и дольше, никто не выгонял, но я понимаю, что лампа ему сейчас нужна так же, как и мои руки, ведь мы оба хотим побыстрее домой.
Все мамы друг друга так или иначе в отделении видели, но никто не общается друг с другом, все сконцентрированы на малышах. Вообще любая только что родившая мама сконцентрирована на своем малыше, ее все беспокоит: потничка, мало\слишком много набирает веса, плохо\слишком много спит, постоянно кричит, аллергия, плохо берет грудь. Масса самых разных забот и страхов. Я нисколько не хочу их как-то преуменьшить, но сейчас все-таки другое дело.
” Мамы, прошедшие реанимацию новорожденных, - это уже немного другие мамы. Их уже мало беспокоит потничка или срыгивания. Их волнует, что будет с их малышом, когда аппарат\капельницу отключат, не станет ли хуже, как долго малыш будет лежать здесь, и что будет потом.
Эти мамы счастливы уже от того, что могут хотя бы раз в день взять малыша на руки, и стоически переносят, если им говорят, что пока это невозможно. Есть, конечно, те, кто плачет, но персонал реанимации, от врача до санитарки, старается маму успокоить. К детям просят приближаться только в позитивном состоянии и с верой.
” Вообще мне кажется, что именно здесь работают искренне верующие люди. Это чувствуется по тому, что и как они говорят. Я ни разу не плакала там, но давала себе волю в палате, благо, что она у меня одноместная. А в самой реанимации атмосфера в моменты посещений буквально искрится. Здесь боль, переживания, отчаяние и страх имеют колоссальный положительный заряд. Здесь живут Вера, Надежда и Любовь, и счастье уже от того, что ты просто видишь своего ребенка живым.
*****
Вчера мы пришли на первое посещение, и поняли, что произошло что-то серьезное. Все четыре мамы выдохнули с облегчением, когда увидели, что с нашими детками все в порядке, каждый под своим аппаратом, дышат, сопят, кричат. А вот в соседней комнате собрались все врачи и сестры, склонившись над аппаратом, и там явно шел процесс собственно реанимации. Нам крикнули, чтобы мы не беспокоили докторов сейчас, с нашими детьми все в порядке, и посещение в этот раз 5 минут, дольше можно будет оставаться потом. Когда мы пришли в 18.00, врач с нами не особо разговаривала, сказала только, что по сравнению с этой умирающей девочкой наши дети абсолютно здоровы. Перед аппаратом стояли мама и папа, точнее, папа стоял, а мама сидела в коляске, т.е. была срочная операция.
” Потом я видела глаза этой мамы, которую муж вез по коридору. Глаза, полные безумия и страха. Я помню ее по отделению патологии. Обычная беременная в счастливом ожидании. Когда мы пришли сегодня утром, аппарат, где лежала малышка, был пуст… Я молюсь, чтобы девочку перевезли в специализированную больницу, чтобы она была жива, что не случилось самое страшное...
После того, как нас выпишут из реанимации, мы пойдем в отделение патологии новорожденных дней на 7-14. Мой муж за эти дни сильно изменился, хотя, казалось бы, куда уж больше. На днях он сказал мне, что стал совершенно иначе смотреть на женщин. Ведущая меня здесь врач сказала, что я теоретически могу рожать еще, но это будет только плановое кесарево. На это муж ответил, что мы теперь будем ждать внуков, а если вдруг приспичит, то возьмем малыша из детского дома. Я с ним согласна. Мои дети стали даже визуально взрослее и самостоятельнее. Особенно Артем, который пережил самый непривычный в своей жизни день рождения. Но в следующем году мы обязательно все компенсируем, и ему, и мне, и Сашке. Ведь теперь у нас три дня рождения подряд!
Продолжение истории: Все круги Северска. Часть III. Отделение патологии новорожденных